Неточные совпадения
«Как ни наряди немца, — думала она, — какую
тонкую и белую рубашку он ни наденет, пусть обуется в лакированные сапоги, даже наденет желтые перчатки, а все он скроен как будто из сапожной кожи; из-под белых манжет все торчат жесткие и красноватые руки, и из-под изящного костюма
выглядывает если не булочник, так буфетчик. Эти жесткие руки так и просятся приняться за шило или много-много — что за смычок в оркестре».
Из-под ворота халата
выглядывало чистое щегольское белье,
тонкая голландская рубашка с золотыми запонками.
Наружность самого гна Зверкова мало располагала в его пользу: из широкого, почти четвероугольного лица лукаво
выглядывали мышиные глазки, торчал нос, большой и острый, с открытыми ноздрями; стриженые седые волосы поднимались щетиной над морщинистым лбом,
тонкие губы беспрестанно шевелились и приторно улыбались.
Наконец, на третий, день небо стало очищаться, и хотя еще шел редкий и мелкий снег, но все же сквозь
тонкую пелену слоистых туч изредка на одну-две минуты
выглядывало солнце.
Я вспомнил картину, висевшую у нас в гостиной: Малек-Аделя, уносящего Матильду, — и тут же занялся появлением большого пестрого дятла, который хлопотливо поднимался по
тонкому стволу березы и с беспокойством
выглядывал из-за нее, то направо, то налево, точно музыкант из-за шейки контрабаса.
Пока они совещались, из-под сального одеяла
выглянула другая кудрявая головка на
тонкой шее, за ней третья, потом четвертая…
На вокзале Николаевской железной дороги встретились два приятеля: один толстый, другой
тонкий. Толстый только что пообедал на вокзале, и губы его, подернутые маслом, лоснились, как спелые вишни. Пахло от него хересом и флердоранжем.
Тонкий же только что вышел из вагона и был навьючен чемоданами, узлами и картонками. Пахло от него ветчиной и кофейной гущей. Из-за его спины
выглядывала худенькая женщина с длинным подбородком — его жена, и высокий гимназист с прищуренным глазом — его сын.
По его длинному кафтану, широкому поясу без складок, а более всего по туго заплетенной и загнутой кверху косичке, которая
выглядывала из-под широких полей его круглой шляпы, нетрудно было отгадать, что он принадлежит к духовному званию; на полном и румяном лице его изображалось какое-то беззаботное веселье; он шел весьма тихо, часто останавливался, поглядывал с удовольствием вокруг себя и вдруг запел
тонким голосом...
По улице метался сырой ветер, тени облаков ползали по земле, как бы желая вытереть лужи, на минуту
выглядывала луна, и вода в лужах, покрытая
тонким льдом, блестела медью. В этот год зима упрямо не уступала место весне; ещё вчера густо падал снег.
Говорят, что до моей поездки в Париж француз и m-lle Blanche сносились между собою как-то гораздо церемоннее, были как будто на более
тонкой и деликатной ноге; теперь же знакомство их, дружба и родственность
выглядывают как-то грубее, как-то короче.
В желтом свете фонаря лицо Степана резко и выпукло выделялось из мрака. Все оно сплошь заросло русыми, курчавыми, мягкими волосами бороды, усов и бровей. Из этого леса
выглядывали только маленькие голубые глаза, вокруг которых лучами расходились
тонкие морщинки, придававшие им всегдашнее выражение ласковой, усталой и в то же время детской улыбки.
По ней шла девочка лет семи, чисто одетая, с красным и вспухшим от слёз лицом, которое она то и дело вытирала подолом белой юбки. Шла она медленно, шаркая босыми ногами по дороге, вздымая густую пыль, и, очевидно, не знала, куда и зачем идёт. У неё были большие чёрные глаза, теперь — обиженные, грустные и влажные, маленькие,
тонкие, розовые ушки шаловливо
выглядывали из прядей каштановых волос, растрёпанных и падавших ей на лоб, щёки и плечи.
Лишь кое-где между кустами выдавались крохотные полянки с изумрудно-зеленой, шелковистой,
тонкой травой, среди которой, забавно пестрея своими розовыми, лиловыми, палевыми шапочками,
выглядывали приземистые сыроежки и светлыми пятнами загорались золотые шарики «куриной слепоты».
В облаке пара, наполнявшем прачечную, невысокая
тонкая фигура Паши Канарейкиной и ее веснушчатое, с птицеобразным носиком лицо
выглядит очень забавным…
На
тонких губах вошедшего мелькнула чуть заметная усмешка. Он поклонился и так же смиренно сел к столу на кончик стула. Это был худощавый человек лет тридцати пяти, с жиденькой бородкой и остриженный в скобку;
выглядел он мелким торгашом-краснорядцем или прасолом, но лоб у него был интеллигентный.
По краям просек и под их ногами, и вокруг елей, по густой траве краснели шапочки клевера, мигала куриная слепота,
выглядывали венчики мелких лесных маргариток, и белели лепестки обильной земляники… Чуть приметными крапинками, точно притаившись, мелькали ягоды;
тонкое благоухание подползало снизу, и слабый, только что поднявшийся ветерок смешивал его с более крепким смолистым запахом хвои.
«Хотьков монастырь!» — повторил про себя Теркин и
выглянул из окна. Вправо, на низине, виден был весь монастырь, с белой невысокой оградой и
тонкой каланчой над главными воротами. От станции потянулась вереница — человек в двести, в триста — разного народа.
Но всего замечательнее было лицо старика: совершенно оголенный череп, украшенный бахромой рыжевато-седых волос, такие же волосы росли перьями, образуя род усов под крючковатым носом и на приближавшемся к последнему загнутом кверху подбородке, производя впечатление выщипанной бороды. Несколько считаемых единицами желтых зубов
выглядывало из-под
тонких губ при разговоре и улыбке или гримасе, которая исправляла ее должность.